Георгий Сабеев

Георгий Сабеев:

«Хочу творить и дарить»

Несмотря на внешнюю простоту и доброжелательность моего собеседника, известного осетинского скульптора Георгия Сабеева, войти в круг его друзей и даже знакомых, ох, как непросто. Причина, на мой взгляд, в том, что он – «весь в себе». Причем без малейшего намека на игру или специально созданную тайне для придания пущей значимости и веса своей персоне. Складывается такое впечатление, что и общение ему особо-то и не нужно: есть такая категория людей, которой хорошо с самим собой. Своей независимостью и некой отстраненностью они не вольно вызывают интерес у окружающих. А если ещё профессия связана с творчеством, то интерес возводится в квадрат. Хотя, возможно, я и ошибаюсь.

«Стараюсь не смешивать творчество с зарабатыванием денег... Здесь пока нет ни возможностей таких, ни должного понимания», – сразу очерчивает границы собственного мировосприятия Георгий, когда я хвалю его за искусно выполненные объекты в этностиле.

А это что?

– Это, скорее, дизайн. Дизайн и искусство – понятия на самом деле разные. Дизайн – вещь прикладная, а искусство – это нечто другое, иррациональное. Это больше форма интеллектуальной или поэтической деятельности.

Вот об этом стоит поговорить. Наверное, каждый себе хоть раз задавал вопрос: что первично в искусстве: вдохновение или профессионализм. Вряд ли можно прийти к единому мнению: скорее, это тема для дискуссий, причем высказывания могут носить радикальный характер. Так как вы занимаетесь скульптурой, то в контексте вышеизложенного спрошу: скульптор – это больше творец или ремесленник?

– Я бы так вопрос не ставил. Скульптор, бесспорно, должен безупречно владеть ремеслом, но при этом обязан быть творцом. Идея важна, скульптура – это искусство! Другое дело, что современная скульптура уже не очерчена столь строгими классическими границами. Она смело берет те наработки, которые были сделаны прежде в живописи, архитектуре, литературе, в современных технологиях и т. д. Современная скульптура достаточно сложна для восприятия – нужны определенная подготовка, знание истории искусства. Иногда она высокотехнологична: смотришь и не понимаешь, как это сделано. Иные художники, кстати, технологию изготовления своих произведений держат в секрете. К примеру, известен случай, когда один скульптор запатентовал самую черную краску.

Скульптура может быть черной?

– А почему нет? Белый цвет – это клише. Я, например, сейчас увлечен розовым цветом. Это может быть неожиданно и интересно в нашем сером мире. Многое зависит от точки отсчета и угла зрения. И если его поменять… В Пушкинском музее сейчас проходит выставка современного китайского художника Цай Гоцяня. И он острее звучит среди классики, нежели мог бы в музее современного искусства.

Городские власти разрешат поставить розовое изваяние?

– Думаю, нет. Ну и что? К сожалению, я еще не замечал, чтобы специалисты решали, где и что поставить. Ну ладно, розовый цвет – не самое главное. Гораздо важнее то, что искусство в каком-то смысле объявило себя новой философией, претендует на роль новой религии. Постижение мира другими средствами, в другой парадигме.

Хорошо. Вы – скульптор, творец. Осознавая, что искусство – способ познания бытия, все же задам прикладной вопрос: как рождается идея? И всегда ли она доводится до логического завершения?

– По большому счету, идеи всегда есть, постепенно возникают способы их воплощения: методы, материалы, контексты… Они – часть художника, его путь к пониманию себя. И вдруг, вполне возможно, от какого-то внешнего толчка, возникает неодолимое желание их реализовать. Если не получается – это катастрофа.

Что может помешать?

– Да даже просто плохое самочувствие. Деньги важны. Они, как кровь, в жилах дорогостоящей профессии. Но под хорошую идею они найдутся. Я считаю, что во всем важна не стоимость, а значимость. Художник – это инстанция духовная, и с деньгами не всегда совместимая. Когда-то даже не мог себе представить, что мне надо будет продавать то, что я сделал. Хотелось творить от сердца и дарить. Конечно, со временем это проходит. Как оценить произведение искусства? Оно и стоит денег, и не стоит. Безусловно, есть арт-рынок, и на нем действуют свои законы. Но у нас с этим пока тяжело. Сувенирная продукция искусством не является. Нет даже интерьеров, где можно разместить достойную живопись или скульптуру, нет подготовленных под искусство площадок в городской среде. Большинство скульптур в нашем городе подстраиваются под уже устоявшуюся архитектурную ситуацию, которая неочевидна, и этим очень проигрывают.

Можете себе позволить не зависеть от заказов?

– Я лично могу. У меня получается. Недавно я был в Москве, посещал выставки, музеи, галереи и обнаружил, что художники и кураторы в разных городах, странах независимо друг от друга транслируют схожие идеи. Кое-что перекликается и с моими наработками, и это радует. Но чтобы развиваться дальше, нужна качественная информация. Важно – качественная! Я не хожу на плохие выставки: потом приходится долго избавляться от впечатлений.

При полной свободе действий чем бы вы занимались?

– Я бы меньше производил. Захламлять этот мир надо очень ответственно. Волнует меня тема любви. Это может быть все, что угодно, но про любовь.

Надо понимать, что вам безразлична реакция зрителей на ваше творчество?

– Мне, конечно, приятно, когда говорят хорошие слова. Но куда лучше, если скажут правильно и похвалят не просто так, а конкретно за что-то. Я очень дорожу мнением своих коллег, которые понимают, о чем говорят. Чтобы разбираться в искусстве, нужно много знать. Но уровень в этом направлении оставляет желать лучшего. Устаревшее академическое образование должно быть просто базой, сегодня необходимо идти дальше. Академизм – только азбука.

По поводу безразличия поделюсь впечатлением от поездки в Алагир, где я увидел фасад дома работы Сосланбека Едзиева... С какой страстью, энергией вырублены горельефные фигуры в камне. Я знаю, сколько сил надо затратить на подобную работу. А ведь это были тяжелые времена. Дом стоит на окраине Алагира. Фасад обращен в чистое поле... Кто зрители? Почему он это делал? Зачем? Может, просто не мог не делать? Я был очень впечатлен. Я не склонен думать, что искусство должно быть понятно народу. Скорее, искусство должно быть понято людьми. Оно свободно от решения задач, которые не носят эстетический характер. Это самостоятельный способ познания бытия, может, самый прогрессивный.

Как настроить себя на выполнение заказа «с душой». Было так, что результат заказчику не понравился?

– Не было. Я обычно понимаю человека. Отношусь к его желаниям с уважением, но если необходимо, стараюсь убедить заказчика в своей правоте. Это несложно. Надо сказать, прислушиваются. Если мое видение не подходит, то я просто не работаю над заказом. Но возникшая идея может принять иную окраску и развиться. С другой стороны, встречаются заказчики очень осведомленные, с высокой чувствительностью, у которых есть чему поучиться.

Творческий человек очень ранимый. Вы умеете искренне радоваться успехам друзей? Возникает вопрос: «Почему это сделал он, а не я»?

– Не бывает. Я не знаю, что такое зависть.

А если отбросить меркантильность и сформулировать иначе: «Почему такая удачная идея пришла в голову ему, а не мне?»

– Идеи просто так не возникают. Как можно завидовать? Не могу ничего внятного сказать об этом. Надо просто жить своей жизнью и все. Это просто!

Ваше представление о счастье и гармонии. Когда вам хорошо?

– Не знаю. Очень трудно превращать все это в слова. Состояние гармонии приходит независимо от обстоятельств, и понимаешь, что все хорошо, все правильно. Даже если все внешне выглядит не так. И это не удовлетворение от сделанной работы. Это нечто большее.

Какие мелочи могут вас обрадовать?

– Любые. Все. Погода, вид за окна. Волшебные впечатления от красоты и величия природы. Все хорошее – это хорошо. Все должно быть качественным: и жизнь, и общение, и все остальное.

Качественно – не значит, дорого?

– Для меня, нет.

Вам важна привязка к родине или вы – человек мира?

– Я очень люблю свою родину. Считаю, что это самое лучшее место в мире. Во всяком случае, для меня. Но раньше мне казалось, что где-то есть то, чего нет здесь. Осетия – очень хорошее место для творчества, даже несмотря на нехватку информации, образования. Хорошо поездить, посмотреть, поучиться, пожить, чтобы обрести равновесие, и затем творить здесь. И еще: скульптура – профессия почвенная, корневая. Чтобы создавать весомые вещи, нужно глубинно чувствовать то место, где живешь, его историю, воздух, менталитет. Иначе работа не приживется, не будет обладать должным смыслом...

Без чего, по вашему мнению, нельзя жить?

– Лично я люблю пространство. Чтобы можно было посмотреть вдаль, почувствовать воздух... Ощущение свободы.

И мой традиционный вопрос: что пожелаете самому себе?

– Любви, развития и полноты бытия.

беседовала – Тамара Бунтури

фото – Алан Цховребов (№41/2018г.)