Персона

Мадина Хацукова

«Адыгэ фащэ – сколько любви, вдохновения и радости в этих словах!» – говорит модельер Мадина Хацукова. Адыгэ фащэ – это национальная одежда адыгов. Одежда, которая не просто прикрывает тело человека и демонстрирует его социальный статус, но и передает знания, зашифрованные в каждой детали орнаментальной вышивки. «Сколько в ней нам передано советов о том, как быть и какой быть…» – продолжает мастер. Какая же она – хранительница народной мудрости Мадина Хацукова?

Мадина Хацукова: «Это история про любовь»

Мадина, вашей мастерской уже 30 лет – это серьезный путь. Расскажите, как все начиналось?

– Все началось в тот момент, когда я записалась на танцы в университете, где я тогда училась… на химика. Впервые надев национальный костюм, я ощутила какое-то магическое преображение. Особая стать, особое настроение, совсем другой образ мыслей – со мной произошло настоящее волшебство. Но, конечно же, решение посвятить свою жизнь национальному костюму пришло не сразу. Я искала себя, поступила в аспирантуру, писала кандидатскую диссертацию по химии. Потом грянула перестройка, и тогда все изменилось. Я защитила диссертацию, положила на стол свой диплом и объявила: «Мама, я буду шить».

Наверняка на вас что-то повлияло?

– Конечно. Моя старшая сестра – портная и закройщик от бога. Пока я училась в аспирантуре, ходила к ней в ателье и делала ручную работу. Мне вообще очень нравилось находиться в этой творческой атмосфере, и как-то незаметно для себя я тоже увлеклась шитьем. Тогда мы с сестрой решили открыть свое ателье. Поначалу шили обычную одежду, но однажды хореографический ансамбль «Бжамий» заказал нам сценические костюмы. Это был поворотный момент, после которого я решила заниматься только национальной одеждой. Правда, моя первая коллекция свадебных национальных платьев была, скорее, стилизацией национального костюма, и особого удовлетворения от этой работы я не получила. Было стойкое ощущение, что я упускаю что-то важное. Я начала изучать национальный костюм по книгам, старинным гравюрам, посещала музеи и скоро стала понимать, что традиционный костюм – это не просто узнаваемая «кавказская картинка». Каждый завиток узора, каждая деталь – своего рода код, шифр, который оставили нам наши предки, и небрежно относиться к этому просто нельзя. Так традиционный костюм стал для меня историей о любви.

Но ведь далеко не каждый понимает значение этих тонкостей, и многие прельщаются броскими нарядами в национальном стиле.

– Увы, это так. Возможно, еще не пришло время, когда классическое национальное платье станет доступным и понятным для всех. Его и раньше могла себе позволить не каждая девушка. Свой свадебный наряд девочки начинали готовить еще в возрасте 11–12 лет: вышивание узора серебром и золотом занимает не один год, и, разумеется, платья, расшитые драгоценными нитями, были далеко не во всех семьях.

А сейчас достижения технологического прогресса помогают ускорить процесс?

– К примеру, на вышивку адыгэ фащэ для моей дочери ушло два года, хотя о замужестве она, конечно, пока и не думает. Это очень кропотливая работа, если к ней присмотреться: такое невозможно сделать быстро, и автоматизировать процесс тоже нельзя. Так что все создается вручную, как и 200 лет назад. За все эти годы мы создали не так много платьев – около 25. Самое «быстрое» платье, которое, к тому же, будет шить команда из нескольких мастеров, потребует около трех месяцев работы.

На ваш взгляд, национальный костюм становится популярным?

– Да. Однозначно. Возможно, пока без глубокого понимания, каким он должен быть на самом деле, но интерес определенно присутствует. Знаю, что многие молодые ребята отваживаются носить национальные платья, черкески каждый день. Одна девушка даже ходила на работу в классическом адыгэ фащэ! Это очень красиво. Конечно, в общественном транспорте в нем не поездишь, такая одежда предполагает другой образ жизни. Впрочем, наши предки и не носили платья для торжественных случаев каждый день. Для будней была совсем другая одежда, попроще.

Не могу не спросить: ваши дети носят национальную одежду?

– Дети, конечно, предпочитают привычный европейский стиль, но когда мой старший сын – Инал Белгороков – решил жениться, он попросил меня сшить для его невесты адыгэ фащэ. Я была этому очень рада: если его будущая жена сделала выбор в пользу традиционного наряда, значит, в нашу семью придет девушка, воспитанная на традиционных ценностях. Платье получилось очень красивым, под стать избраннице сына. Мы готовили его по всем канонам адыгского шитья, и теперь это платье – их семейная реликвия.

В вашей семье, кстати, только вы так плотно занимаетесь сохранением национальной культуры?

– Бабушка по отцу была знаменитой мастерицей по изготовлению бурок. Ее бурки славились по всему Кавказу. Папа был талантливым столяром, в молодости всю домашнюю мебель он сделал своими руками. Наша мама очень уважала труд мастеров, но сама никогда не шила, и по-доброму завидовала тем, кто владеет этим искусством. Мы от нее часто слышали фразу: «как же хорошо, когда женщина умеет шить!» Может быть, это тоже повлияло на нас с сестрой.

Расскажите немного о ваших детях. Они интересуются национальной историей, культурой? Кто-то из них продолжит ваше дело?

– У меня трое детей, и я ничего не навязываю никому из них. Они сами выбирают свой путь. В то же время, я в полной мере ответственна за их выбор. Инал стал известным психологом, Али – мой средний сын – мастер татуировок. В декабре он собирается поехать в Вологду на обучение к известному в России мастеру Саше Коту. И, как он сам говорит, к 22–23 годам он планирует стать «крутым» мастером.

Весьма нетривиальная профессия! Не испугал его выбор?

– Все мои дети – люди с характером. А характер у ребенка будет, если не ломать его избыточным родительским давлением. Мне на самом деле очень интересно, чем он увлечен, мы много беседуем о его профессии, а еще он пишет музыку, играет на гитаре и ударных. У Али с детства было свое видение жизни. С шестого класса он перешел на семейное обучение – скучал в школе, потому что быстро все схватывал, но за оценками не гнался, и выбирал только то, что ему важно.

А ваша дочь?

– Дочь – Саша – пока школьница, и она тоже на семейном обучении. Саша планирует заниматься бизнесом, и это здорово, поскольку бизнесмены – это очень творческие, креативные люди. Какую в итоге она выберет профессию, сейчас, наверное, трудно сказать. Может быть, их будет даже несколько, но я поддержу ее в любом выборе. Мне очень интересно с моими детьми: чем они живут, чем увлекаются. У нас много общих тем для разговоров, и в целом теплые, доверительные отношения. Я это очень ценю.

У вас полгода, как родился внук. Какая вы свекровь и бабушка?

– Я обожаю своего внука! У меня прекрасная невестка, и я счастлива от осознания, что вырастила сына и отпустила его во взрослую жизнь, и он прекрасно живет. Думаю, в этом и есть миссия родителей: научить повзрослевших детей творить свою жизнь самостоятельно. Я не вмешиваюсь в дела детей и не причиняю им добра – я просто люблю их.

Prospect-sk № 51/2022

Алена Докшокова

Автор материала

Алена Докшокова

Алена Докшокова